Выступление Председателя Банка России Э.С. Набиуллиной на XXVI съезде Ассоциации российских банков 7 апреля 2015 года
Добрый день, уважаемые участники съезда!
Взаимодействие с банковским сообществом, с Ассоциацией российских банков – это один из приоритетов и неотъемлемый элемент работы Центрального банка. Это взаимодействие позволяет повышать эффективность нашего регулирования, и хочу заверить вас, что все предложения, которые прозвучат сегодня, и вопросы, которые будут заданы, будут отработаны Центральным банком и соответствующим образом воплощены в наших решениях и регулятивных действиях.
Я хочу свое выступление посвятить двум вопросам. Первый – это наша оценка текущей экономической ситуации и денежно-кредитная политика. Второй – ситуация в банковской сфере, вопросы банковского регулирования и надзора.
Начну с оценки текущей экономической ситуации
В 2014 году ситуация существенно изменилась для российской экономики. К внутренним структурным проблемам добавились существенные негативные внешние факторы в виде масштабного снижения цен и ограничений доступа к внешним финансовым рынкам. На это отреагировали и экономика в целом, и инфляция.
Ускорение роста потребительских цен с осени прошлого года было обусловлено прежде всего ослаблением курса рубля и ограничениями на импорт ряда продовольственных товаров.
Для сдерживания инфляции и инфляционных ожиданий Банк России в течение всего 2014 года повышал ключевую ставку. Но поскольку воздействие денежно-кредитной политики на экономику, в том числе на динамику цен, реализуется не сразу, более того, поскольку наша экономика столкнулась, как я уже говорила, с серьезными внешними вызовами, которые невозможно было предвидеть, инфляция по итогам 2014 года серьезно превысила целевой ориентир и составила 11,4%.
Ужесточение денежно-кредитной политики, несмотря на то что оно непопулярно, способствовало стабилизации инфляционных и девальвационных ожиданий субъектов экономики и поддержанию их склонности к сбережению и позволило избежать перехода в стагфляционный сценарий развития экономики, о котором говорили многие эксперты.
Ускорение инфляции в конце прошлого года было обусловлено прежде всего ускоренной подстройкой цен к изменившимся условиям. Данное явление, на наш взгляд, носит ограниченный во времени характер. Мы ожидаем достаточно быстрого снижения инфляции, если не будет никаких новых непредвиденных обстоятельств, и выхода в марте следующего года на инфляцию около 9% с дальнейшим снижением.
Мы считаем реалистичным достижение среднесрочной цели по инфляции – 4% – в 2017 году. При этом еще раз хочу отметить, и Банк России не раз это повторял, что мы не намерены снижать инфляцию любой ценой, делать это будем с учетом возможностей российской экономики.
Учитывая, что баланс рисков ускорения инфляции и охлаждения экономики менялся, Банк России в этом году дважды снижал ключевую ставку, в совокупности на 3 п.п., до 14,00% годовых. По мере ослабления инфляционных рисков Банк России продолжит снижение ключевой ставки.
Что касается нашего прогноза развития в целом экономики, то отмечу, что мы обычно базируемся на консервативных оценках, иногда нас в этом даже упрекают. Базовый сценарий исходит из цены на нефть 50–55 долларов за баррель в 2015 году с возможным ростом до 70–75 долларов за баррель к 2017 году, и мы в наших прогнозах исходим из сохранения ограничения доступа к внешним рынкам капитала до конца 2017 года.
Адаптация экономики к новым условиям, а это действительно новые условия, будет сопровождаться, к сожалению, снижением выпуска, по нашим расчетам, на 3,5–4,0% в 2015 году и 1,0–1,6% в 2016 году и последующим достаточно быстрым восстановительным ростом до 6% в 2017 году.
В ближайшие два года положительный вклад в экономический рост будет вносить внешняя торговля из-за сильного снижения импорта, в том числе благодаря ослаблению курса рубля. Но потребительский спрос и инвестиции будут пока очень слабыми. Мы рассчитываем на их оживление со второй половины 2016 года. Во многом эти сроки активизации инвестиционной и потребительской активности будут зависеть и от эффективности реализации правительственных мер поддержки экономики и особенно проведения структурных реформ.
Что касается будущей динамики курса рубля, то кроме геополитики на нее продолжат влиять цены на нефть. Однако мы не ожидаем однонаправленного снижения цен на нефть в тех масштабах, которые были в прошлом году.
В прошлом году большое давление на курс оказывала также необходимость существенных выплат по внешним долгам в условиях закрывшихся внешних рынков. В этом году поступления по текущему счету сопоставимы с нашими оценками выплат. Кроме того, по предварительным расчетам, объем выплат должен быть примерно в два раза ниже.
С учетом новых инструментов, которые ввел Банк России, – операций по предоставлению ликвидности в иностранной валюте на возвратной основе – платежи по внешнему долгу могут быть профинансированы без существенного влияния на курс рубля.
Таким образом, действие факторов, которые оказывали в прошлом году влияние на валютный курс и инфляцию, постепенно сойдет на нет. Кстати, некоторые связывают произошедшее укрепление рубля в последние месяцы с искусственным количественным зажимом рублевой ликвидности, сравнивая объемы средств в рамках еженедельных аукционов РЕПО. Хотела бы заметить, что, скажем мягко, это не совсем корректное представление.
На наш взгляд, укрепление курса произошло в силу комбинации ряда факторов:
- стабилизации цен на нефть;
- завершения пика выплат по внешним долгам;
- более равномерной продажи валютной выручки экспортерами;
- безусловно, повышения ключевой ставки;
- развития инструментов валютного рефинансирования.
К рублевой ликвидности мы подходили консервативно в декабре, и вы видели тогда, в чем это проявлялось, – ставки на денежном рынке несколько дней выходили за пределы нашего процентного коридора. О достаточности ликвидности можно судить по тому, находятся или нет ставки денежного рынка в коридоре +/В 1 процентный пункт от ключевой ставки.
Если вы посмотрите на этот год, то процентная ставка денежного рынка находилась внутри процентного коридора. И это означает, что наш трансмиссионный механизм работает и искусственного зажима ликвидности нет.
То, что в последние месяцы на недельных аукционах РЕПО предлагались меньшие суммы, чем в декабре, связано с действием так называемых автономных факторов ликвидности, прежде всего с большим расходованием средств со стороны федерального бюджета (и надо сказать, что федеральный бюджет в этом году более равномерно расходует средства) и уменьшением наличной валюты в обращении. В первом квартале бюджетные расходы оказали, по нашим оценкам, нейтральное влияние на денежно-кредитные условия.
Поэтому в 2015 году количественного ужесточения не было и не это явилось причиной укрепления курса. Не следует также от нас ожидать и количественного смягчения. Основной наш инструмент – ключевая ставка. Я хотела бы сказать о количественном смягчении. АРБ предлагает нам внедрять эти программы, и в выступлении Гарегина Ашотовича (Тосуняна) это прозвучало. Я понимаю искреннее желание сделать доступным кредитование и подстегнуть экономический рост, я понимаю цели, на которые это направлено, но убеждена, что многие рецепты, применяемые в других странах, в условиях нашей экономики не сработают и дадут обратный эффект.
Перед странами, которые применяют такие инструменты, стоят другие, противоположные нашим, задачи. У них низкая инфляция, они хотят ее даже увеличить, и большая безработица. Кроме того, эффективность этих мер для экономического роста и роста кредитования пока не очевидна. Этот эффект еще предстоит оценить, в том числе долгосрочные последствия применения таких количественных мер в целом для мировой экономики в виде формирования финансовых пузырей, недооценки рисков и дополнительной волатильности глобальных потоков капитала. Действительно, такие меры в основном применяют страны с резервной валютой, которые могут переносить последствия этих мер и за пределы своей национальной экономики. При этом применение количественных мер в условиях высокой инфляции и достаточно стабильного уровня занятости может привести к оттоку капитала и дополнительной инфляции.
Принимая во внимание последствия количественного смягчения для нашей страны, коллеги предлагают жестко проконтролировать направление этих относительно дешевых денег в экономику. То есть деньги с низкой ставкой должны работать в экономике, не приводя к увеличению инфляции и оттоку капитала. Но, коллеги, это означает введение дополнительных административных мер контроля за банковской деятельностью. Думаю, что банковскому сообществу стоит иметь это в виду, предлагая меры количественного смягчения в нынешних условиях. На мой взгляд, они все-таки не сработают.
Наш стратегический путь – это стабилизация, снижение инфляции и на этой базе снижение ключевой ставки. Вы видите, что мы по этому пути идем и, несмотря на сложную ситуацию в этом году, уже два раза снижали ключевую ставку.
Теперь о ситуации в банковском секторе
Несмотря на непростые внешние и макроэкономические условия в 2014 году активы банковского сектора выросли на 35,2%, до 77,7 трлн. рублей (с исключением курсового фактора – на 18,3%). Это достаточно высокие темпы роста активов, выше показателей 2013 года. При этом по отношению активов к ВВП и кредитам экономики к ВВП достигнуты целевые ориентиры Стратегии развития банковского сектора до 2015 года. Гарегин Ашотович сегодня упоминал об этой стратегии, нам предстоит ее обновить на новый период.
Рост банковских активов продолжился в январе 2015 года, в феврале активы снизились, главным образом из-за укрепления рубля.
Совокупный объем кредитов экономике увеличился за 2014 год, банкам удавалось поддерживать рост корпоративных кредитов. Однако в первые месяцы нынешнего года прирост составил 2%, а если учитывать курсовую разницу, а она сейчас достаточно серьезно влияет, произошло снижение на 1%.
Структура прироста кредитного портфеля ярко отражает процессы, происходящие в экономике: в нем доминируют компании ТЭКа и других сырьевых отраслей, падает доля сельского хозяйства, малого и среднего бизнеса. К сожалению, это свидетельствует о пока низких темпах структурной перестройки экономики.
Так, на кредиты субъектам малого и среднего предпринимательства (МСП) на 01.02.2015 приходилось 16,0% от совокупного корпоративного кредитного портфеля банков, и объем кредитов МСП в последнее время снижается. Поэтому эффективность дополнительных мер (программы МСП-банка и программы с Агентством кредитных гарантий) имеет ключевое значение, чтобы поддержать кредитование малого и среднего бизнеса.
Кредиты физическим лицам за 2014 год увеличились, но в январе–феврале 2015 года наблюдалось сокращение кредитования населения, в первую очередь из-за резкого снижения темпов прироста необеспеченного потребительского кредитования и на фоне падения реальных доходов населения.
Важным фактором роста кредитования населения и повышения качества розничного портфеля выступает ипотека. Объем задолженности по ипотеке на начало 2015 года составил 3,6 трлн. рублей. Это серьезные объемы. В январе 2015 года в силу объективных причин происходило снижение ипотечного портфеля на 9,8%, в феврале – на 24%. Поэтому очень важны правительственные меры стимулирования и реальный запуск программы по ипотеке в 12%. В целом ипотечный портфель играет большую роль, он достаточно качественный.
Ресурсная база банков в 2014 году расширялась в значительной степени за счет средств, привлеченных от организаций. А вот вклады населения, хотя номинально и выросли, но с исключением влияния валютного курса произошло их снижение на 2,5% в прошлом году. Обнадеживающим является то, что в первые два месяца 2015 года наметилось оживление и объем вкладов физических лиц увеличивается, в том числе с учетом курсовой разницы.
На фоне замедления притока вкладов и ограничения доступа к традиционным банковским источникам внешнего фондирования заимствования банков у Центрального банка выросли в 2014 году в два раза – до 9,3 трлн. рублей. К 1 марта 2015 года доля кредитов Банка России в пассивах банковской системы составила 10,1% (год назад это было 6,7%).
Условия для работы банков в 2014 году были сложными, и это отразилось на финансовом результате банковской системы. Прибыль 2014 года на 40,7% ниже показателя 2013 года. Основным фактором снижения стало формирование дополнительных резервов на возможные потери. За два месяца 2015 года банки получили убыток в размере 36 млрд рублей.
Тем не менее мы рассчитываем, что по итогам 2015 года банковский сектор все же покажет прибыль около 100 млрд рублей.
Безусловно, решение правительства о докапитализации банковской системы, прежде всего для поддержки кредитования экономики, считаем своевременным. Действительно, банковский сектор первым реагирует на неблагоприятные внешние факторы, берет удар на себя.
Изменение экономической ситуации оказывает влияние не только на количественные показатели, но и на всю палитру рисков в банковской сфере. На первом плане остается риск роста «плохих» долгов.
Качество ссудного портфеля банков в 2014 году ухудшалось, главным образом за счет розничного сегмента.
Доля ссуд IV и V категорий качества повысилась. Под эти «плохие» ссуды созданы, по нашей оценке, достаточные резервы.
Качество ипотечных кредитов остается высоким, несмотря на сложные условия и, более того, оно даже чуть выросло. С начала года доля просроченной задолженности на 01.03.2015 составила 1,4% (на 01.01.2014 – 1,5%).
В целом мы оцениваем ситуацию в банковском секторе как стабильную. Банк России проводит регулярные стресс-тесты, их результаты говорят о том, что ключевые показатели, в том числе достаточность совокупного капитала по банковскому сектору, даже в самом жестком сценарии (нефть 40 долларов за баррель), остается выше регулятивного минимума. Это свидетельствует о сохранении у банковского сектора существенного буфера капитала (с учетом планируемых мер по докапитализации) и о его способности противостоять серьезным шокам в случае углубления кризисных явлений. Мы продолжаем находиться в зоне высоких процентных ставок, и поддержание кредитования нефинансового сектора сейчас крайне важно. Понимая уровень высоких процентных ставок, мы разработали специальные инструменты, о которых вы хорошо знаете, для проектного финансирования, для малого и среднего бизнеса, по программе военной ипотеки и поддержке несырьевого экспорта. Лимиты, которые долгое время не выбирались, сейчас начали активно использоваться. Но хочу сказать, что они ограниченны, и мы не планируем их существенно наращивать.
В банковском секторе в 2014 году принимался ряд новаций, смягчающих регулирование. Это было необходимо для того, чтобы банки адаптировались к изменившимся условиям.
Так были приняты решения по переносу сроков вступления в силу нормативов ликвидности, в том числе по Базелю III; возможности расчета банками валютных активов, переоценки портфеля ценных бумаг. Мы дали возможность зафиксировать рейтинги для регулятивных целей и т.д. Эти меры были приняты достаточно оперативно. Мы все прекрасно понимаем, что эти меры носили экстраординарный характер, чтобы дать банкам возможность адаптироваться к резко изменившимся условиям. И наша задача сейчас плавно и поэтапно нормализовать регулирование.
Развитие банковского надзора
В 2014 году продолжалась политика оздоровления и укрепления банковского сектора. При организации этой работы Банк России исходит из необходимости обеспечения максимальной прозрачности деятельности банков.
Банк России пристально следит за банками, проводящими сомнительные операции; к ним оперативно применяются меры воздействия, а при неустранении нарушений отзываются лицензии на осуществление банковских операций.
Приоритетом надзорной работы остается усиление надзора за значимыми банками федерального и регионального уровня. Мы начали применять методы консолидированного надзора за банковскими группами, в том числе предполагающие ограничение рисков кредитных организаций на бизнес собственников. Эта проблема очень актуальна для нашей банковской системы.
Мы развиваем институт кураторства, как и уполномоченных представителей Банка России. Число банков, в которые назначены уполномоченные Банка России, за 2014 год увеличилось с 17 до 141. Мы получаем более оперативную и полную информацию и рассматриваем это как фактор транспарентности банков для регулятора. Тем не менее для нас остается актуальной задача повышения результативности в целом института уполномоченных, как и эффективности надзора в целом.
Предметом повышенного внимания Банка России остается агрессивная политика ряда банков на рынке вкладов населения. В отсутствие эффективной системы управления рисками отдельных банков и при низком качестве активов такая политика может обернуться убытками и в конечном счете стать проблемой для вкладчиков и кредиторов. В связи с этим Банк России осуществляет работу по оценке проводимой банками политики по привлечению вкладов населения, в том числе процентной политики.
Создание мегарегулятора расширило возможности банковского надзора по получению информации о деятельности банков, банковских групп и финансовых конгломератов.
Кстати, об информации в целом и отчетности. Действительно, здесь есть проблемы и сложности, с которыми сталкиваются банки. Мы намерены активно переходить к электронным форматам, навести порядок, систематизировать отчетность, понимая, что это возрастающие издержки для банков. Я признаю, что проблема пока не решена. Во взаимодействии с банковским сообществом мы намерены ее решить.
Рост количества отозванных лицензий в 2014 году объясняется прежде всего активной вовлеченностью некоторых банков в проведение сомнительных операций, что потребовало жестких мер реагирования со стороны банковского надзора. Но хочу особо подчеркнуть, что большинство кредитных организаций, которые попадали из-за этого в поле зрения регулятора, самостоятельно свернули подобного рода деятельность. Отзыв лицензии по основанию сомнительных операций составил 36 банков, или 42% всех отзывов лицензии.
Часть отзывов лицензий стала итогом накопившихся у кредитных организаций финансовых проблем с последующей утратой капитала и (или) устойчивой неплатежеспособностью (33 кредитные организации, или 38% от количества отозванных лицензий). При этом отдельные банки скрывали свое реальное финансовое положение, представляя в Банк России существенно недостоверную отчетность.
Банк России стал активнее применять механизмы санаций. Но более важным является не столько изменение пропорции отзыва лицензий и применения программ финансового оздоровления, сколько раннее предупреждение проблем, которые в итоге ведут нас к неизбежности выбора между санацией и отзывом. Раннее предупреждение проблем становится актуальным именно сейчас, когда уже проделана значительная часть работы по выводу с рынка хронически финансово неустойчивых банков.
Среди предложений, которые обсуждаются сейчас для более эффективной санации, – в том числе создание единого государственного банка – санатора. Процесс обсуждения еще не завершен; думаю, его надо проводить с банковским сообществом. Но выскажу предварительные соображения.
Безусловно, у этой идеи есть преимущества: оперативность в принятии решений, отсутствие сложных конкурсных процедур, возможность консолидации нескольких банков, но есть и риски.
Первый – риск дополнительного огосударствления банковского сектора.
Доля контролируемых государством банков в активах банковской системы уже сейчас близка к 60%. Еще один крупный государственный игрок на рынке банковских услуг, думаю, будет лишним. А прежний опыт заставляет нас скептически относиться к этой ситуации как к временной, то есть ожидать, что государственный санатор выполнит программу оздоровления банков и предложит их рынку. Пока, во всяком случае, нам это не удалось реализовать.
Второй риск – монополизация процесса финансового оздоровления банков.
Монополизация процесса санации одной госструктурой может привести к снижению конкуренции и интереса частного капитала к вложениям в банковский сектор.
Третий риск – завышение затрат на финансовое оздоровление из-за отсутствия конкуренции и зависимости от одного игрока. Поэтому нам нужно взвесить все преимущества и риски, для того чтобы принять сбалансированное решение.
Одновременно Банк России прекрасно понимает, что на финансовом рынке есть сложности с выходом собственников частных банков из своего бизнеса, если в нем начинаются проблемы. Использование только рыночного механизма, когда один банк покупает другой без государственной поддержки, несет в себе повышенные риски по причине нетранспарентности покупаемых активов для приобретателя. А существующая сегодня схема завершения банковского бизнеса через АСВ предполагает либо отзыв лицензии, либо отстранение старых собственников и план финансового оздоровления уже полностью за государственный счет. Эта тема обсуждалась по инициативе банковского сообщества на последней встрече президиума Ассоциации российских банков. На наш взгляд, здесь нужны изменения, проблема реально существует.
Мы в этой ситуации рассматриваем возможность предложить банковскому сообществу новый механизм консолидации банковских активов, предусматривающий одновременно частные инвестиции в капитал покупаемого либо санируемого банка и выделение кредитов Банка России без залога. Стоимость таких кредитов должна быть рыночной, но и срок не такой большой, как мы сейчас предоставляем на санацию, – до одного года.
Для того чтобы принимать такое решение, нужна надзорная оценка банка-санатора, санируемого банка и анализ самой сделки. Мы считаем, что такой механизм поддержит процесс рыночной консолидации банковского сектора, повысит интерес частных инвесторов к активам банковского сектора и позволит на ранней стадии разрешать возникновение проблемных ситуаций в отдельных банках.
Конечно, и здесь могут возникать риски, связанные с попытками прокредитовать через ЦБ рыночные сделки по приобретениям и поглощениям. Поэтому мы намерены во взаимодействии с банковским сообществом проработать механизм предоставления кредитов на поддержание ликвидности при таких сделках присоединения банков. Это призвано создать условия для раннего предупреждения проблем финансовой устойчивости, прежде всего в отношении банков, собственники которых не хотят либо не могут по объективным причинам поддерживать их в работоспособном состоянии.
Следующая тема касается страхования вкладов физических лиц. Это значимый институт защиты интересов вкладчиков в случае возникновения проблем у банков, но и он нуждается в совершенствовании.
За прошлый год страховые случаи наступили в 61 банке, у которых отозвана лицензия. Страховые выплаты были произведены в размере около 200 млрд рублей.
Сейчас активно обсуждаются разные варианты улучшения системы страхования. Хотела бы особо отметить, что речь не идет об экономии средств: несмотря на большие выплаты, у АСВ всегда будет достаточно ресурсов как от ежеквартальных отчислений банками, так и за счет возможности получения кредита у ЦБ. Речь идет о другом – об ответственном выборе банка вкладчиком. Некоторые банкиры беспокоятся (и вполне обоснованно) о том, что в условиях произошедшего повышения сумм страховой защиты (в два раза – до 1,4 млн рублей) вкладчики перестали смотреть на информацию о банке, на его качество и выбирают банк только по уровню процентных ставок по депозитам. Такие тенденции есть, поэтому в последнее время обсуждается тема введения франшизы в механизм страхования вкладов, то есть когда страховому возмещению подлежит не вся сумма вклада, а лишь его часть. Таким образом, часть риска останется на вкладчике.
На наш взгляд, вносить изменения в существующий порядок и условия выплаты страхового возмещения в настоящее время не стоит. Мы можем спровоцировать ненужное недоверие к сбережениям людей в банках.
Что нужно – это повышение ответственности банкиров за качество ведения бизнеса и финансовую устойчивость банков, развитие риск-ориентированного подхода в регулировании и надзоре и введение на практике законодательного решения о дифференцированной системе платежей в фонд страхования вкладов.
С 1 июля 2015 года объем отчислений в фонд страхования будет зависеть от размеров процентных ставок по вкладам, а со следующего года появится возможность оценивать финансовую устойчивость кредитной организации при определении размера таких взносов.
По нашему мнению, это должно стимулировать руководство и собственников банков, которые ведут агрессивную политику на рынке вкладов, принимать меры к выбору более взвешенной тактики. С другой стороны, механизм дифференциации ставок будет способствовать увеличению поступлений в фонд страхования вкладов и станет фактором повышения системной устойчивости банковского сектора.
Банк России продолжит в необходимых случаях использовать свои полномочия по ограничению процентных ставок банков. Сейчас у нас такие полномочия есть, и 10 банкам ограничены процентные ставки.
На наш взгляд, к вопросу о целесообразности изменения условий и порядка страховых выплат можно будет вернуться во второй половине 2016 года, после того как заработает в полной мере новая модель отчислений в фонд страхования вкладов, будет проведен анализ ее влияния на процентную политику банков. Было бы неправильно, не внедрив один подход, торопиться его менять.
И последнее, о чем я бы хотела сказать. Мы говорим о внешних вызовах, о структурных проблемах, которые стоят перед экономикой. Все понимают, что новые условия заставляют всю экономику меняться. Она должна ответить на новые вызовы снижением издержек, ростом производительности, то есть стать более эффективной. Это в полной мере относится и к банковской сфере. Банки должны улучшить свое управление, управление рисками, снижать издержки, внедрять новые технологии и продукты, быть клиентоориентированными, финансировать инвестиции, малый, средний бизнес, проекты импортозамещения, при этом обеспечивая надежную защиту интересов вкладчиков и кредиторов.
Я абсолютно уверена, что это все под силу нашей банковской системе. Желаю вам успеха в этой работе. Спасибо большое за внимание.