Выступление Председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной на пресс-конференции 5 июня 2020 года
Добрый день, уважаемые коллеги!
В последние недели ограничительные меры во многих регионах стали ослабляться. Оперативные индикаторы сигнализируют о некотором улучшении динамики потребительского спроса и производственной активности.
Экономические показатели более выраженно восстанавливаются в секторах, ориентированных на потребление. Тенденции в секторах, связанных с инвестиционным спросом и производством промежуточной продукции, пока остаются разнонаправленными. Это в том числе объясняется и сдержанными темпами восстановления деловой активности в других странах, а значит, и внешнего спроса, а также сокращением добычи нефти и его влиянием на смежные секторы. Последнее также косвенно подтверждается неоднородной динамикой потребления электроэнергии в мае — при восстановлении потребления в центре европейской части наблюдается усиление снижения в Сибири, где сконцентрированы добывающие производства.
Что касается потребительской активности, то она заметно восстанавливается, в том числе из-за частичной реализации отложенного спроса. Так, в мае платежи предприятиям розничной торговли выросли, даже превысив «докоронавирусные» уровни на
На усиление экономической активности указывают и наши индикаторы входящих финансовых потоков. Отклонение вниз от «нормального» уровня входящих платежей без учета добычи полезных ископаемых, производства нефтепродуктов и государственного управления сократилось до 6,6% на неделе с 25 по 29 мая — с 11,3% неделей ранее.
Результаты опросов предприятий, проведенных Банком России с 22 по 29 мая, подтвердили тренд последних недель на сокращение доли предприятий, сталкивающихся с перебоями в поставках, отменой заказов, а также с ростом цен на сырье и материалы. Баланс ответов про ожидаемые изменения конъюнктуры в отрасли в ближайшие три месяца остается отрицательным, но в последние две недели вернулся к уровням конца февраля. В то же время повышение до 37% (с 30% по состоянию на начало мая) доли предприятий, отмечающих недостаток оборотных средств, указывает на финансовые ограничения, с которыми сталкивается бизнес после длительного периода сниженного спроса на продукцию.
Заметное улучшение после рекордного провала в апреле продемонстрировали и индексы PMI — как в промышленности, так и в услугах. Впрочем, следует отметить, что индексы все еще находятся значительно ниже нейтральной отметки в 50 пунктов. Это сигнализирует о продолжающемся снижении экономической активности.
На рынке труда пока продолжается сокращение занятости. По итогам апреля безработица составила 5,8% (по нашей оценке, 5,6% — сезонно сглаженная). Безработица повысилась примерно на 1 п.п. (+1,1 п.п.) по сравнению с мартом. Она соответствует уровням начала 2016 года и при этом гораздо меньше, чем в ряде крупнейших экономик. Оперативные индикаторы указывают на то, что по итогам мая безработица еще несколько повысилась. Постепенное восстановление экономической активности должно обеспечить также и постепенное восстановление занятости во второй половине года.
Что касается инфляции, то здесь мы по итогам мая видим снижение инфляционного давления и рост влияния дезинфляционных факторов. Недельный рост цен в период майских праздников был зафиксирован вблизи нуля, в последние две недели он составил 0,1% в неделю. Такая динамика, возможно, отчасти отражает смягчение ограничений. Кроме того, как мы уже отмечали, в период действия мер, которые ограничивают торговлю непродовольственными товарами и предоставление многих услуг, текущие данные по инфляции могут быть, так сказать, более «шумными». Исходя из недельных данных, мы полагаем, что с поправкой на сезонность рост цен в мае был вблизи 4% в годовом выражении, что существенно ниже, чем в апреле. Месячные данные по инфляции за май, рассчитанные по полному кругу корзины индекса потребительских цен, будут опубликованы Росстатом сегодня вечером. А в начале следующей недели мы будем иметь возможность посмотреть на разбивку по отдельным товарным позициям и провести более детальный анализ.
Замедление роста цен происходит несколько быстрее, чем мы ожидали во время обсуждения решения по ставке 24 апреля. Этому способствует укрепление рубля на фоне стремительного восстановления цен на нефть в прошлом месяце. Но определяющим фактором для роста цен будет оставаться сдержанный спрос — как внутренний, так и внешний. О преобладании дезинфляционных тенденций свидетельствуют и данные PMI. Так подындексы цен PMI в секторе услуг показали замедление роста издержек и ускорение темпов снижения отпускных цен на фоне усиления конкуренции. До этого такое низкое значение индекса отпускных цен наблюдалось только в 2009 году.
В целом данные и об экономике, и об инфляции подтверждают наше мнение о наличии значительного пространства для снижения ключевой ставки.
На финансовых рынках также сохранилась положительная динамика. Глобальные рынки практически не отреагировали на возросшие политические и геополитические риски (новый раунд ухудшения отношений США и Китая, беспорядки в США). Вмененная волатильность валютного курса и СDS продолжили снижение. Цены российских акций практически не изменились. Дополнительно снизились доходности ОФЗ. Минфин продолжал успешно размещать новые облигации. Было размещено и несколько выпусков корпоративных облигаций.
Признаки оживления наблюдаются и в кредитовании. С 25 по 31 мая объем требований банков к российским компаниям вырос на 0,3%, что обеспечило общий прирост за май, по предварительным данным, на 0,4%.
Розничный кредитный портфеля с 25 по 31 мая вырос на 0,5%, перекрыв снижение, наблюдавшееся в первой половине месяца. Таким образом, по предварительным данным, за май кредиты населению увеличились приблизительно на 0,2%, в то время как в апреле было снижение на 0,7%. Некоторый вклад внесло начало реализации программы льготного ипотечного кредитования по ставке 6,5% — в ее рамках по состоянию на 28 мая 2020 года было предоставлено 57,5 млрд рублей, а основной объем выдач пришелся как раз на вторую половину месяца.
С фондированием все достаточно стабильно. Счета компаний немного снизились под конец месяца из-за налоговых выплат, но по месяцу практически не изменились. Депозиты населения, наоборот, в последнюю неделю выросли на 0,2%, но в целом за месяц незначительно сократились.
Ситуация с ликвидностью оставалась спокойной, и банки не предъявляли спрос на инструменты Банка России по предоставлению ликвидности.
Теперь о инструментах поддержки граждан и бизнеса.
К настоящему моменту поступило более 2 млн заявок на реструктуризацию кредитов от граждан. Новых обращений становится все меньше: так, за эту неделю поступило на треть меньше заявок, чем неделей ранее. Это говорит о том, что люди в основном уже приняли решение о том, нужны ли им каникулы. В дальнейшем ситуация будет зависеть от скорости восстановления экономики. Общая сумма реструктурированных договоров составила свыше 510 млрд рублей. В целом уровень одобрения составил 61,5%.
Реструктуризация кредитов малого бизнеса. Малый бизнес подал к настоящему моменту 129 тыс. заявлений о реструктуризации, прирост за неделю составил всего 7 тыс. заявлений. Последние три недели мы видим, что заявок подается все меньше, что может говорить о постепенном снижении потребности бизнеса в этой форме поддержки. За период с 20 марта по 3 июня объем реструктурированного кредитного портфеля достиг 587 млрд рублей. Уровень одобрения остается высоким — порядка
И о программах льготного кредитования бизнеса. На 3 июня в рамках программы «кредиты на выплату заработной платы под 0%» поступило свыше 72 тыс. заявок на общую сумму более 180 млрд рублей, из них одобрено 52%.
Более подробные данные представлены в обзоре «Финансовый пульс», который будет опубликован сегодня вечером. Следующий выпуск «Финансового пульса» запланирован на 19 июня (в связи с тем, что 12 июня — праздничный день).
Следующая пресс-конференция состоится 19 июня по итогам заседания Совета директоров Банка России по денежно-кредитной политике.
Теперь я готова ответить на ваши вопросы.
Сессия вопросов и ответов для СМИ
ВОПРОС (агентство Reuters):
Выросла ли вероятность снижения ставки на 100 б.п. в июне с учетом данных о годовой инфляции по итогам мая?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Я еще раз подтверждаю, что мы видим пространство для снижения ставки, и вариант снижения ставки на 100 б.п. будет рассматриваться среди прочих вариантов на следующем заседании Совета директоров. Но решение мы будем принимать исходя из данных, которые уже поступили, которые будут продолжать поступать, и из уточнения наших прогнозных оценок по инфляции и по ВВП.
ВОПРОС (газета РБК):
С учетом нынешних цен на нефть есть вероятность, что Банку России вплоть для сентября не придется больше продавать выручку от продажи доли в Сбербанке. Сколько на текущий момент у ЦБ осталось валютной выручки от этой сделки и вернется ли Банк России к планам распродавать эту выручку в течение
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы действительно продавали валюту в рамках сделки со Сбербанком. Мы к настоящему времени продали валюту на сумму около 4 млрд 300 млн долларов. Остаток — примерно 1 трлн 800 млрд рублей. Мы до 30 сентября, как и заявляли ранее, будем придерживаться правила, что мы эти средства, эту валюту можем продавать для того, чтобы обеспечить компенсацию экспортной выручки, которая выпадает, если цена нефти ниже 25 долларов за баррель. Мы сейчас видим, что цена нефти, естественно, больше, но тем не менее вот это правило мы оставляем до 30 сентября. И что мы будем делать с оставшимися объемами — я еще раз называю их: 1 трлн 800 млрд (рублей. — Ред.), — мы примем (решение. — Ред.) ближе к концу сентября и обязательно заблаговременно объявим об этом рынку.
Что касается перехода от продаж валюты к покупкам валюты, если цена (на нефть. — Ред.) достигнет, соответственно, цены отсечения. Мы видим, что цена действительно уже выросла, близка достаточно к цене отсечения. Но, подходя к этому вопросу, я бы хотела отметить, что мы, как всегда, осуществляем эти операции в рамках бюджетного правила и исходя из поручений Минфина и из того, как Минфин рассчитывает отклонение фактических нефтегазовых доходов от базовых доходов. При этом очень важно понимать, что для расчета базовых нефтегазовых доходов используется прогноз объемов добычи и экспорта нефти и природного газа, который был сформирован еще осенью прошлого года при подготовке бюджета соответствующего. И в частности, ограничения на добычу, связанные со сделкой ОПЕК+, не повлияют на расчеты этих базовых нефтегазовых доходов. Это отражает логику бюджетного правила, которое смягчает влияние на экономику изменения цен, и поэтому мы в рамках бюджетного правила по поручению Минфина будем это делать, когда наступят соответствующие события.
ВОПРОС («Российская газета»):
Какую проблему для российского банковского сектора вы бы назвали ключевой в этот кризис и почему? И можно ли считать таковой проблемой, например, ухудшение качества кредитных портфелей?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Да, действительно, наверное, кредитный риск, исходя из того, что значительная доля активов банков (около 70%) — это кредиты, ссуды, — кредитный риск является ключевым риском, и в условиях ухудшения в целом экономической ситуации, экономической динамики мы видим, что да, это, наверное, один из самых важных вызовов для банковской системы. Но при этом банковская система имеет подушки безопасности, накопленные буферы, для того чтобы абсорбировать убытки, поглотить убытки, связанные с ухудшением кредитного качества, с ухудшением ситуации у заемщиков. И для того чтобы банковская система имела время приспособиться к изменениям ситуации у заемщиков, мы ввели регуляторные послабления. И плюс к этому реструктуризации кредитов заемщиков позволяют этот кредитный риск разнести во времени. Но и часть заемщиков благодаря этой реструктуризации восстановит свою кредитоспособность. И по сути дела, банки в значительной части ситуаций, случаев могут не встретиться с ухудшением кредитного риска через некоторое время, если люди, предприятия восстановят свои доходы и восстановят свою способность обслуживать кредиты. Поэтому мы считаем, что, несмотря на то что это, наверное, базовый риск, тем не менее и накопленная подушка безопасности, и те меры, которые принимаются, позволяют банкам вполне спокойно пройти в будущем через период ухудшения кредитного качества своих портфелей.
ВОПРОС (газета «Известия»):
Не видит ли регулятор дополнительных рисков для рынка ипотеки в связи со снижением первоначального взноса по льготной ипотеке с 20 до 15%? Есть ли оценки корреляции первоначального взноса и проблемности кредита?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Безусловно, есть общая качественная связка, (это объясняет. — Ред.), почему, например, не только в регулировании, но и сами банки уделяют большое внимание размеру первоначального взноса. То, какой первоначальный взнос смог накопить человек, семья, показывает, насколько он в будущем в принципе готов обслуживать кредиты. То есть насколько он в состоянии накапливать эти средства, коррелирует с его способностью обслуживать кредиты. Поэтому, конечно, уровень первоначального взноса очень важен, и в некоторых странах даже запрещена выдача кредитов с очень низким первоначальным взносом. У нас дифференцированное регулирование, также связанное с введением показателя долговой нагрузки.
Тем не менее то, что касается льготной ипотеки, льготной ипотеки по ставке 6,5% прежде всего, снижения первоначального взноса с 20 до 15%, мы считаем, что это приведет к росту спроса на этот кредит, но без какого-то серьезного увеличения рисков для банковской системы. Тем более что мы свое регулирование буквально недавно откорректировали и также выделили категорию кредитов с первоначальным взносом от 20 до 15% при применении коэффициента ПДН, потому что видим там меньше рисков, чем, например, от 15 до 10%. Поэтому, на наш взгляд, эта мера вполне оправданна и никаких системных рисков для банков не несет.
ВОПРОС (агентство «Интерфакс»):
Вы уже озвучили предварительную статистику за май по кредитованию. Есть ли у ЦБ данные по прибыли банковского сектора за май? Это была прибыль все-таки или убытки? И в продолжение этого вопрос. В свое время Центральный банк рекомендовал банкам отсрочить вопрос о выплате дивидендов и перенести годовые собрания на сентябрь. Много ли банков послушались рекомендаций Центрального банка, все ли банки? Много ли банков, наоборот, решили все-таки выплатить дивиденды своим акционерам? И есть ли банки, которые «пробивают», точнее, которые не выполняют надбавки по достаточности капитала и, соответственно, не имеют права распределять дивиденды акционерам за 2019 год?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
У нас пока нет данных по маю по убыткам или прибыли банковского сектора. Но в целом мы, конечно, видим, что прибыль банковского сектора в этом году будет сокращаться, хотя, по нашим предварительным оценкам, она не уйдет в отрицательную область в целом по банковскому сектору. Но, безусловно, все это будет зависеть от того, как будет развиваться ситуация пандемическая, ситуация с экономическими ограничениями, и так далее. Тем не менее факт тот, что, конечно, прибыль будет серьезно уменьшаться у банковского сектора.
И в связи с этим также мы приняли решение рекомендовать банкам отсрочить принятие решений по дивидендам, еще раз напомню, по дивидендам, связанным с распределением прибыли прошлого года. А прибыль прошлого года была значительная. На наш взгляд, ситуация ближе к осени, может быть, будет более ясной, хотя неопределенность некоторая останется, но более ясной с тем, какая нагрузка на капитал у каждого отдельного банка будет существовать, будет ли у него потребность в докапитализации, в том числе за счет прибыли. И (это позволит. — Ред.) принять уже более обоснованное решение о выплате или невыплате дивидендов. На наш взгляд, в этих обстоятельствах, конечно, прежде всего прибыль и ресурсы нужно направлять на капитализацию, и не только для абсорбирования убытков, которые связаны с ухудшением кредитного портфеля, но и для того, чтобы поддерживать кредитование экономики в этот период.
Мы проводим анализ того, как банки выполняют наши рекомендации. Большинство из них выполняют — практически все крупные банки либо перенесли собрание директоров на рекомендованную дату, либо уже приняли решение не выплачивать дивиденды. И поэтому мы считаем, что они подходят достаточно ответственно к вопросу капитала и выплаты дивидендов. У нас пока нет случаев, чтобы системно значимые банки «пробивали» нормативы, которые бы включали это правило невыплаты дивидендов.
ВОПРОС (телеканал «Россия 24»):
Вопрос касается нового плана по восстановлению экономики, документ включает снижение ставок по ипотеке ниже 8% в этом году, еще ниже в 2021 и 2024 годах. Каким образом ЦБ планирует обеспечить достижение этих показателей? И в целом какие еще задачи стоят перед регулятором в рамках этого плана?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Что касается ипотеки, действительно, ее доступность — это важное направление работы для всех нас, и мы видим потребность в развитии ипотеки, ипотечные кредиты востребованы людьми для улучшения условий своей жизни. Банк России обеспечивает ценовую стабильность, долгосрочную ценовую стабильность, когда инфляция находится под контролем, и это позволяет как раз снижать ставки, прежде всего по длинным инструментам. То, что у нас так выросли в последнее время ипотечные портфели, как раз показывает то, что у участников — экономических агентов — появилось больше веры в длинные деньги, в контроль инфляции, поэтому ответственная денежно-кредитная политика как раз ведет к тому, что ставки по длинным кредитам, прежде всего по ипотеке, становятся более доступными. И конечно, снижение ставок по ипотеке происходит благодаря программам, которые осуществляет Правительство, льготные программы, и в этот период они очень помогают, помогают поддержать спрос на ипотеку со стороны граждан, и мы надеемся, что эти программы будут развиваться.
Что касается общенационального плана, Центральный банк активно участвовал в его обсуждении, и есть несколько направлений, по которым мы активно работаем с Правительством. Это прежде всего поддержка малого бизнеса, развитие инструментов финансирования для малого и среднего бизнеса, это развитие цифровых финансов, дигитализация всей финансовой сферы, это в принципе развитие финансовых инструментов для экономики — те же длинные деньги: облигации, «зеленые» облигации, инфраструктура финансового рынка, которая позволит финансировать потребности и людей, и бизнеса.
ВОПРОС (газета «КоммерсантЪ»):
Как мы уже писали, нас приятно удивили инфляционные ожидания по маю. Скажите, с вашей точки зрения, как будут развиваться инфляционные ожидания в течение лета? Ожидаете ли вы, что произойдет в этот период, может быть, там в каких-то неожиданных условиях, но тем не менее заякоривание инфляционных ожиданий? И считаете ли вы, что они у нас имеют барьер снизу? Ожидаете ли вы падение ниже этого барьера? Давайте обсудим эту проблематику.
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, инфляционные ожидания — это очень важный параметр, на который мы смотрим. И наше пространство принятия решений по денежно-кредитной политике бывает ограничено тем, что инфляционные ожидания бывают либо слишком высоки, либо незаякорены. Они у нас остаются незаякоренными, но, надо сказать, ведут они себя более устойчиво, чем мы ожидали, несмотря на те шоки, экономические шоки, которые произошли в последнее время. Инфляционные ожидания, да, они повысились, но повысились не так значительно и достаточно быстро начали корректироваться. Мы ожидаем, что летом инфляционные ожидания продолжат снижаться вместе со снижением инфляции. У нас сейчас в чем незаякоренность инфляционных ожиданий? В том, что они слишком чувствительны к текущей инфляции. Да, они остаются незаякоренными, и потребуется более длительное время, чтобы они окончательно заякорились. Но тем не менее, так как мы ожидаем снижения инфляционного давления, дезинфляционные факторы, поэтому ожидаем, что инфляционные ожидания тоже будут снижаться. Что касается барьера снизу для инфляционных ожиданий, очень сейчас тяжело сделать об этом выводы, и я не думаю, что мы пробьем в этом отношении какой-то нижний порог.
ВОПРОС (агентство Bloomberg):
Можете ли вы оценить пространство для смягчения до конца года, а не только на июньском заседании, является ли оно больше 100 б.п.? И может ли рассматриваться в качестве одного из вариантов смягчение больше, чем на 100 б.п. уже в июне?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, есть значительное пространство для смягчения денежно-кредитной политики, но мы каждый раз на Совете директоров обсуждаем, когда, какими темпами его использовать. И говорить, что это пространство должно быть использовано в течение одного заседания или до конца года, было бы не очень корректно, потому что ситуация развивается, очень много неопределенности, и, конечно, мы должны делать шаги, оценивая каждый раз последствия этих шагов и их влияние и на экономику, и на инфляцию. Что касается шагов больше 100 б.п., таких более значимых шагов, мы всегда принимаем во внимание не только дезинфляционные и инфляционные факторы, но и то, как движение это отразится на поведении финансовых институтов, банковских институтов. Как я уже говорила, у них часто депозиты могут быстро меняться, а активы более длинные, и при снижении или любом значимом изменении ставки для банков могут быть определенные риски, которых мы хотели бы избегать. Мы поэтому предпочитаем двигаться постепенно, с тем чтобы все экономические агенты адаптировались к ситуации. Плюс к этому нам важно принимать решения, которые будут устойчивы вне зависимости от тех или иных сценариев развития экономической ситуации, особенно когда очень много неопределенности. А такие риски изменения процентной ставки — они обоснованы только тогда, когда происходит какое-то резкое изменение прогноза в силу тех или иных событий. Мы сейчас развиваемся в соответствии с базовым прогнозом, но будем собираться 19 июня и обсуждать детально наше видение, наш прогноз.
ВОПРОС (РИА Новости):
Закладывает ли ЦБ в свой прогноз возможность второй волны пандемии?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, этот вопрос обсуждается, здесь очень много неопределенности. Мы скорее подходим достаточно консервативно с точки зрения того, как постепенно будут сниматься ограничения. И даже если в каких-то регионах или в какой-то период времени может быть некоторое ухудшение ситуации, мы не думаем, что ограничения будут достаточно жесткими, скорее всего, они будут мягче, чем были на предыдущих этапах. Но, безусловно, мы такие вопросы будем обсуждать во время заседания Совета директоров, для того чтобы принять обоснованное решение. Мы рассматриваем различные сценарии при принятии решения.
ВОПРОС (портал «Банки.ру»):
Эльвира Сахипзадовна, вы уже отметили существенное снижение спроса физлиц на кредитные каникулы после апрельского пика, но ожидаете ли вы второй волны реструктуризации для физлиц? И может ли она стать такой же существенной, как первая?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Смотрите, вся ситуация со спросом на кредитные каникулы, конечно, зависит от ситуации у людей с доходами. И люди обращаются к кредитным каникулам, когда у них происходит снижение доходов, они не могут обслуживать кредиты. Мы в качестве базового сценария рассматриваем постепенное восстановление экономики, постепенное восстановление доходов людей. Поэтому какой-то второй волны спроса мы не видим, но, конечно, может периодически возникать повышение этого спроса. И я хотела бы напомнить, что у наших граждан есть возможность обращаться за кредитными каникулами — и в соответствии с законом до 30 сентября, и по собственным программам банков в зависимости от сроков, которые банки предлагают. Поэтому этот инструмент остается, и люди могут до 30 сентября им пользоваться.
ВОПРОС (издание «Деловой квартал», Новосибирск):
Как изменится регулирование деятельности банков сейчас в связи с тем, что им нужно принимать новые решения в работе с бизнесом, которому необходимы кредитные каникулы, льготы и другие послабления?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, заемщикам нужны реструктуризации, нужны кредитные каникулы, банки с этим сталкиваются. И мы поменяли регулирование банковское, для того чтобы банки охотнее шли на такие реструктуризации, чтобы наше регулирование не было тормозом для реструктуризаций, потому что эти реструктуризации абсолютно обоснованны, кредитные каникулы обоснованны. Мы в связи с этим разрешили не досоздавать дополнительные резервы в случае реструктуризации кредитов. Вначале это касалось только малого и среднего бизнеса пострадавших секторов, а дальше мы расширили это на все кредиты, которые были хорошего качества (первой и второй категории качества) до того, как началась пандемия, то есть снижение их качества произошло именно из-за пандемии. В обычном порядке банкам нужно создавать дополнительные резервы, потому что качество кредита ухудшилось, но здесь мы понимаем, что для ряда случаев это будет временное событие, поэтому такие резервы разрешили не создавать. Банки этим пользуются. Второе: мы разрешили не учитывать изменение валютного курса, изменение стоимости ценных бумаг, потому что изменения тоже происходили достаточно резкие (мы видим, что курс восстановился в значительной мере потом и цены активов восстановились), — для того чтобы банки могли адаптироваться к изменению ситуации длительный период. Поэтому, конечно, мы такие изменения в регулировании принимали для того, чтобы реструктуризации проходили, и они проходят, и мы видим, что банки активно этим пользуются.
Очень хорошо, что банки хотят сохранить заемщиков, с тем чтобы заемщики восстановили свою кредитоспособность, стараются не банкротить их, несмотря на сложную ситуацию. И это делается во многом благодаря тем мерам, регуляторным послаблениям, которые принял Центральный банк.
ВОПРОС (агентство ТАСС):
Некоторые банки видят спрос на госпрограмму кредитования под 2%, превышающий лимиты. Видит ли ЦБ необходимость увеличить их?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Да, мы видим большой спрос на программу кредитования под 2%, и, скорее всего, спрос превысит эти лимиты. Очень активно и заемщики пользуются этой программой, и банки идут навстречу. Поэтому, мне кажется, этот вопрос об увеличении лимитов обоснован, но это требует, безусловно, принятия решения Правительством, готовы принять участие в обсуждении этого вопроса.
ВОПРОС (газета «Ведомости»):
Банк «Открытие» еще в январе этого года сообщал, что они рассчитывают выйти на IPO осенью 2021 года. Сохраняет ли сейчас ЦБ планы по проведению IPO в этот период, в 2021 году, и о каком пакете акций может идти речь?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Банк России сохраняет планы продать банк «Открытие», пакет акций банка «Открытие». Действительно, мы ориентировались на срок начала продажи — конец 2021 года, но в связи с такими событиями, как пандемия, ограничительные меры, ситуация в банках, конечно, это потребует того, чтобы и потенциальные инвесторы оценили состояние банка, перспективы банка после выхода из пандемии. Поэтому, на наш взгляд, более реалистичный срок — это весна 2022 года. Работа по подготовке к продаже «Открытия» продолжается. Мы будем определять и способы продажи, пока окончательные выводы не сделаны, и объем пакетов. Будем над этим работать и намерены как можно быстрее пакет акций «Открытия» продать.
ВОПРОС (агентство Reuters):
Скажите, планирует ли ЦБ снижать процент отчислений для банков в фонд обязательных резервов по валюте с нынешних 8% или выравнивать ФОР по валютным и рублевым обязательствам на фоне того, что ставки по валютным депозитам снизились практически до нуля?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Нет, мы не планируем этого делать, и дифференциация ставок по валюте и по рублям — это один из элементов нашей долгосрочной политики по девалютизации балансов банков. И мы считаем, что эта политика обоснованна, и она приносит свои плоды. Сейчас банковский сектор столкнулся с меньшими негативными последствиями, в том числе от того, что за это время произошла девалютизация как на активной, так и на пассивной стороне (балансов. — Ред.) банков, и эту политику мы будем продолжать, мы ее не намерены сворачивать.
ВОПРОС (газета «КоммерсантЪ»):
Отношение Банка России к необеспеченным кредитам известно. Но сегодня необходимо перезапустить экономику, и в этом процессе важное место занимает розница. Для оживления потребительского спроса могут большую роль сыграть необеспеченные кредиты. Льготная ипотека показала свою эффективность. Не рассматривает ли Банк России возможность запуска льготных потребительских кредитов, например для сотрудников компаний пострадавших отраслей?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, потребительский спрос, согласна, это важный элемент перезапуска экономики, поэтому важна и поддержка спроса. Необеспеченные кредиты — мы наблюдали слишком большой темп роста до начала этого года, принимали специальные меры по охлаждению этого рынка. Сейчас, конечно, кредитование это упало, будет постепенно восстанавливаться, но мы считаем, что оно должно восстанавливаться так, чтобы не создавать проблем для самих заемщиков. И поэтому вводился показатель долговой нагрузки, и тот уровень кредитов, который смогут взять люди, во многом будет зависеть от темпов восстановления доходов людей, от темпов восстановления экономики, то есть все взаимоувязано.
Что касается льготных кредитов, льготная ипотека — это программа Правительства, и Банк России не фондирует льготные кредиты по ипотеке и так далее. Поэтому это, наверное, вопрос для обсуждения уже с Правительством.
ВОПРОС (газета «Известия»):
Вопрос о регуляторных послаблениях, которые Банк России сделал для банков в конце марта — начале апреля. Я хотела бы уточнить, обязательны ли они для банков к исполнению, и если не обязательны, то многие ли пользуются ими, потому что вы говорите, что на инструменты ликвидности спрос не всегда бывает?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Регуляторные послабления у нас разных типов. Основные из них — это возможность не создавать резервы под реструктурируемые кредиты, большинство банков этим пользуется, мы смотрим. Но, конечно, если при этом банки видят, что реструктурированный кредит, скорее всего, не восстановится в полном объеме, они уже начинают создавать резервы, понимая, что это проблема в будущем, по мере возможности создают резервы, поступают аккуратно. Есть возможности не переоценивать акции, использовать фиксированный курс рубля — тоже некоторые банки пользуются, но не могу сказать, что активно этим пользуются.
Использование таких послаблений абсолютно добровольное. Банки сами решают, нужны им эти послабления или не нужны эти послабления. Но в принципе они востребованы, первая часть — я уже сказала, но и второе и третье послабления дают ощущение комфорта банкам, которые понимают, что по мере необходимости они могут это сделать.
ВОПРОС («Российская газета», Самара):
Инфляция обесценивает сбережения населения, многие забирают свои деньги с вкладов. Планируется ли принять какие-нибудь меры, чтобы банковские ставки по депозитам оставались привлекательными? Не приведет ли денежная поддержка, которая оказывается государством гражданам, к взрыву инфляции и людям будет тяжело что-то купить на полученные деньги?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
С первым утверждением я согласна. Действительно, инфляция обесценивает сбережения населения. Поэтому Центральный банк проводит такую денежно-кредитную политику, чтобы инфляция всегда находилась под контролем и была на уровне цели, долгосрочной, среднесрочной цели около 4%.
Что касается банковских ставок по депозитам, они сейчас остаются привлекательными, они выше инфляции. И мы видим, что если взять период с марта по май, несмотря на то что были колебания внутри этого периода, в целом депозиты населения выросли на 250 млрд рублей. Это еще раз демонстрирует то, что депозиты остались привлекательными.
То, что касается поддержки государства и выплаты значительных сумм, мы при принятии решений по денежно-кредитной политике учитываем, какие расходы будет осуществлять бюджет, для того чтобы инфляция всегда оставалась под контролем. И на наш взгляд, никакого взрыва инфляции не будет — скорее всего, эти госрасходы будут компенсировать снижение доходов людей в результате ограничительных мер, остановки работы предприятий, неполной занятости и так далее. Поэтому никакого инфляционного эффекта не видим — мы, наоборот, видим, что в ближайшее время будут доминировать дезинфляционные факторы.
ВОПРОС (агентство ТАСС):
Видели вы риски пересмотра других инвестсделок на фоне ситуации с «АГД Даймондс»? А также может ли эта ситуация негативно повлиять на инвестиционный климат? Видите ли вы возможность решения этого конфликта во внесудебной плоскости?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Безусловно, инвестиционный климат — это важнейший приоритет экономической политики и так далее. Но пересмотры сделок или оспаривание сделок — это существующая практика, она обеспечена законодательством. Законодательство предусматривает исковые сроки для такого оспаривания сделок. Но вот представьте, если запретить оспаривать сделки, несмотря на нарушение процедуры, на какие-то иные проблемы, я думаю, что это не улучшит инвестиционный климат, потому что тогда нарушение процедур, и не только нарушение процедур, но и другие параметры, по которым такого рода сделки оспариваются, они просто станут массовыми. И это не улучшит инвестиционный климат. Я не вижу здесь какой-то массовой проблемы. Судебная процедура — это процедура, в которой стороны могут высказать свои аргументы, и будет принято соответствующее обоснованное решение.
ВОПРОС (издание Fomag.ru):
У меня вопрос про розничных инвесторов, которые пришли на фондовый рынок, пробуют инструменты различные, включая иностранные ценные бумаги, и за пределами индекса S&P 500 (из последнего — стали покупать акции Zoom). И еще покупают уже фьючерсы, срочные контракты. И вот такой вопрос: затронет ли их как-то законопроект о квалинвесторах либо этот законопроект касается тех, кто придет позже на рынок?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Первое, что мы как Центральный банк считаем очень важным, — принять это законодательство по квалифицированным и неквалифицированным инвесторам. Вы абсолютно правы, вы сказали, что разного рода инструменты, разного рода эмитенты возникают и так далее. И поэтому, конечно, неквалифицированный инвестор должен быть защищен. Мы считаем, что доступ к бумагам, к новым бумагам для неквалифицированных инвесторов возможен, но он возможен через специальное тестирование, то есть когда будущий розничный инвестор продемонстрирует достаточный уровень знаний, компетенций, чтобы работать с теми или иными инструментами. Поэтому здесь не будет запрета, здесь будет некоторая процедура допуска, которая позволит самого же инвестора защитить от потенциальных рисков. А такие риски, к сожалению, бывают. Да, здесь еще может быть одно уточнение, вы спросили о новых и старых: те инвесторы, которые сейчас являются квалифицированными, они останутся квалифицированными инвесторами по новому закону по умолчанию.
ВОПРОС (РИА Новости):
Какой спад ВВП ЦБ ожидает в II квартале с учетом данных за апрель—май и начала снятия ограничений?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы делали в апреле прогноз по спаду за II квартал этого года на уровне 8%. Но тогда, безусловно, у нас не было еще информации о том, как будут сниматься ограничения. После этого ограничения были продлены и на май. И мы видим, что они постепенно снижаются, но разным темпом по регионам, поэтому мы будем анализировать эту ситуацию, уточнять свои прогнозные оценки ближе к заседанию Совета директоров. Пока я не могу назвать, какие могут быть цифры уточненных прогнозов.
ВОПРОС (газета «Известия»):
Эксперты сейчас говорят о двух возможных сценариях восстановления экономики — L и V. По вашей оценке, какой сценарий более вероятен или у ЦБ есть свой взгляд?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мне кажется, что эксперты если не весь алфавит перебрали, то добрую его часть, чтобы описать сценарии восстановления. Но, мне кажется,
ВОПРОС (агентство «Интерфакс»):
Недавно ЦБ опубликовал «Обзор финансовой стабильности», где отмечал объем буферов, которые банки могут распустить в том случае, если ЦБ изменит регулирование и снизит повышенные надбавки при расчете достаточности капитала по валютным и необеспеченным розничным ссудам. Насколько велика вероятность, что ЦБ в ближайшие месяцы позволит банкам, вслед за ипотечными ссудами, распустить буфер, к примеру, по старым валютным кредитным портфелям и по старым необеспеченным кредитным портфелям?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, наша банковская система накопила значительное число буферов — кроме этих, есть и буферы системно значимых банков. Но мы должны очень аккуратно подходить к роспуску этих буферов. Наш подход заключается в следующем: изменение кредитного качества ссуд, особенно реструктурированных ссуд, и не только реструктурированных ссуд, в результате всех этих событий будет проявляться со временем. И скорее всего, пик роста «плохих» долгов будет в IV квартале этого года — первой половине следующего. В этот период банки должны будут абсорбировать эти убытки.
Мы хотели бы связать, по сути дела, три процесса. Первый — постепенный, плавный выход из регуляторных послаблений, которые позволяют такого рода потери не признавать сразу, а растягивать во времени. Второе — выявление кредитного качества соответствующих активов и постепенный роспуск буферов. Мы будем готовить сбалансированное решение, чтобы банки постепенно переходили к деятельности под нормальным регулированием и были бы способны абсорбировать эти убытки во времени. Также роспуск буферов в этот момент важен с точки зрения того, что у банков должен быть капитал, чтобы они продолжали кредитовать экономику. Если мы распустим буферы сейчас, мы бы не хотели, чтобы они были использованы не на погашение будущих убытков, а на то, чтобы были новые рискованные выдачи. Здесь банки должны вести себя очень аккуратно.
Это был последний вопрос. Я благодарю вас за внимание, за вопросы и желаю всем здоровья!