Выступление Эльвиры Набиуллиной на заседании Совета Федерации

Добрый день, уважаемые сенаторы, уважаемая Валентина Ивановна (Матвиенко. – Ред.)!

Спасибо за приглашение выступить сегодня. Скажу о том, что мы делаем по направлениям развития финансового рынка. Многое из того, о чем я буду говорить, – это результат нашей общей работы. Мы тесно сотрудничаем с Николаем Андреевичем Журавлевым, Анатолием Дмитриевичем Артамоновым, его коллегами по комитету. Когда говорят об экономике, финансовый рынок иногда выносят за скобки, а то и противопоставляют реальному сектору, но это, конечно, неверно. Финансовый рынок может и должен вносить весомый вклад и в развитие экономики, и в социальную стабильность, но для этого он сам должен быть здоровым и устойчивым и пользоваться доверием граждан и бизнеса. Вот над этим мы и работаем.

Но начну с того, что, конечно, интересует всех. Это ключевая ставка, инфляция, экономический рост.

Излишне говорить о том, в каких исключительных условиях работает сейчас экономика. Задействованы все ресурсы, постоянно растет санкционное давление. Конечно, это требует от нас решительных и, главное, слаженных мер.

И в 2023, и в 2024 году мы повышали ключевую ставку. Почему мы это делали? Чтобы защитить экономику в целом, и наших граждан, и бизнес, и бюджет от риска постоянно растущей инфляции. Вы лучше меня знаете, что людей беспокоит инфляция, это социальная проблема. Особенно для пенсионеров, для многодетных семей, для всех тех, кто так или иначе уязвим. В среднем доходы растут, но много нуждающихся людей, которые вынуждены отказывать себе в самом необходимом. Высокий рост цен бьет по ним прежде всего. Нужно решать эту проблему, чтобы она не стала хронической. Невзирая на все препятствия, ограничения и новые вызовы.

Частый вопрос, который нам задают: не слишком ли высокую цену экономика платит за борьбу с инфляцией? Не пора ли уже радикально снизить ключевую ставку?

Хочу подчеркнуть принципиальный для меня момент: снижение инфляции не противоречит задачам экономического роста и национальным целям развития. Способна ли экономика совершить рывок, если принести в жертву ценовую стабильность, дать разогнаться инфляции? Да, но на очень короткий период. Экономика не сможет повторять его год за годом, а вот инфляция будет расти день за днем. Такая политика монетарной накачки спроса – это гарантированный путь напрямую в стагфляцию, а в худшем случае – в гиперинфляцию и финансовый кризис. Об этом говорит и наш опыт 90-х, который, я уверена, никто повторять не хочет, и опыт других стран.

Это отбросит экономику далеко назад, в том числе перечеркнет все результаты борьбы с бедностью.

Теперь о риске так называемого переохлаждения, или рецессии. Об этом можно было бы говорить только при значительном росте безработицы, падении реальных зарплат. Ни того ни другого сейчас нет, ситуация здесь диаметрально противоположная – рекордно низкая безработица – у людей есть работа, рост зарплат высокий, а вот инфляция пока еще в 2 раза выше цели.

О чем свидетельствует столь низкая безработица? О том, что экономика использовала практически все доступные трудовые ресурсы. Для нового производства нужны рабочие руки. И даже для автоматизации производства, реализации инвестиционных проектов они тоже нужны. Если их взять практически негде, то низкая ключевая ставка и взрывной рост кредитования приведут лишь к стремительному росту цен и на станки, и на материалы, и на конечную потребительскую продукцию и повысят бюджетные расходы буквально на все.

И при таких жестких ограничениях никто не снимает задач импортозамещения, технологического лидерства. Правительство принимает соответствующие решения, поддерживает приоритетные секторы, работает над повышением производительности труда. Что может сделать Центральный банк в этой ситуации?

Конечно, базовое условие – не пережать спрос, сохранить простор для роста кредитования, чтобы предприятия могли развиваться, продолжать начатые инвестиционные проекты. Вы совершенно правы, когда говорите нам, что денежно-кредитная политика должна быть сбалансированной. И кредитование в этом году продолжает расти. За 9 месяцев этого года портфель кредитов предприятиям вырос на 5,4 трлн рублей. Да, это в 2 раза меньше, чем за тот же период прошлого года, но, согласитесь, это все равно немало, это рост. По году мы ожидаем роста кредитования предприятий на 10–13%.

Почему важно, чтобы кредитование не разгонялось слишком быстро? Кредитование – это и есть денежная эмиссия, основной источник новых денег в экономике. Если кредитование растет умеренно, то оно не приводит к такой высокой инфляции, как в прошлом году.

Нас иногда критикуют за то, что мы в дополнение к ключевой ставке зажимаем рост кредита жестким регулированием банков. Это не совсем так. Мы просто свернули те послабления для банков, которые давались, когда вводились санкции, которые заведомо были временными. Нужно возвращаться к нормальному уровню регулирования для того, чтобы сами банки оставались устойчивыми при любом сценарии. Сейчас запас капитала банковской системы сверх обязательного минимума составляет 8 трлн рублей. А что это значит? Это значит, что банки могут нарастить портфель кредитов еще на 4 трлн рублей в этом году и на 12 трлн рублей в следующем, не теряя при этом запаса прочности. Потому что капитал нужен именно для того, чтобы наращивать кредитование. Кстати, этот капитал, он возникает тоже не из воздуха. В капитал идет больше половины прибыли банков, это их инвестиции в будущие кредиты, и каждый рубль, изъятый из прибыли банков, сокращает потенциал кредитования экономики где-то на 10 рублей.

Более умеренный рост кредита, как и в целом ограниченность ресурсов в экономике, заставляет тщательнее выделять приоритеты. И здесь неплохие результаты дает программа, которая стимулирует банки кредитовать прежде всего проекты технологического суверенитета и структурной адаптации экономики. Вы помните, эта программа начинала очень медленно раскручиваться, но сейчас мы видим, что число таких проектов постепенно растет, сейчас их 60. Растет и объем кредитов по этой программе – сейчас это 1 трлн рублей. А общий объем кредитных линий, которые банки открыли для таких проектов, достиг 3 трлн рублей.

Что можно сделать еще на уровне именно банковского регулирования? Мы хотим сделать более привлекательными для банков концессионные проекты и проекты государственно-частного партнерства. Это поможет регионам строить дороги и мосты, школы, больницы, обновлять городскую и коммунальную инфраструктуру.

В последнее время бизнес все активнее привлекает финансирование через выпуск облигаций. Сейчас на 3 рубля кредитов бизнес получает 1 рубль, привлеченный через облигации. То есть это тоже способы финансирования. Теперь наша общая задача – сделать так, чтобы бизнес так же активно привлекал финансирование через выпуск акций. У нас много растущих компаний, которые были бы интересны инвесторам. Почему размещений акций так мало? Одна из причин – потому что для компаний есть стимул взять льготный кредит, но нет таких же сильных стимулов выходить на рынок акций.

Мы второй год ведем диалог с Правительством, и общая поддержка со стороны Правительства есть, о том, чтобы этот перекос исправить и чтобы господдержка не сводилась к одним только льготным кредитам. Чтобы получить льготу, надо брать кредит, а мы хотим, чтобы льгота распространялась и в том случае, если компания выходит на рынок акций. По малым и средним компаниям прогресс есть, но глобальных сдвигов нет. На наш взгляд, нужно сделать, чтобы у инвесторов была широкая линейка инструментов со своими стимулами. Например, программа долгосрочных сбережений неплохо себя показывает. Хочу подчеркнуть, что это гораздо менее инфляционный источник и способы финансирования.

Чтобы все эти инструменты пользовались спросом, нужно доверие со стороны инвесторов. Доверие появляется, когда есть четкие правила игры и они не нарушаются. Прежде всего полная и прозрачная информация о результатах и перспективах компании, куда инвесторы вкладывают свои деньги. Уверенность, что, вкладывая деньги, они получат доход, дивиденды, если компания им обещает. Вот над этим нам еще предстоит поработать вместе с Правительством, с участниками рынка.

И не должно быть случаев, когда из-за смены основного акционера, мажоритарного акционера, нарушаются права миноритарных акционеров, а это наши граждане. Это то, что больше всего подрывает доверие и обесценивает все прочие усилия.

Теперь перейду к другому важнейшему направлению работы Банка России – развитию платежей и финансовых технологий.

Здесь есть ощутимые результаты. Достаточно сказать, что за 5 лет, с 2020 года, доля финансовых услуг, которые граждане получают онлайн, выросла с 63,5 до 88,5%. То есть львиную долю финансовых услуг граждане уже могут получать онлайн. Это очень высокий показатель по международным меркам. Он доказывает, что мы можем сохранять технологическое лидерство, несмотря на все внешние ограничения.

Мы опираемся на национальную платежную инфраструктуру. У нас созданы все ее компоненты. Поверьте, в немногих странах есть все компоненты национальной платежной инфраструктуры. Это дает независимость финансовой системе и добавляет устойчивости всей экономике. И, что не менее важно, это позволяет снижать издержки для бизнеса. Когда есть равноудаленная инфраструктура, когда есть выбор, чем платить, как принимать оплату, возникает конкуренция, которая всегда на пользу потребителю. Сейчас, например, продавцы все активнее используют альтернативы карточным платежам, в том числе Систему быстрых платежей с ее низкими комиссиями. Вы помните, как мы ее развивали, и спасибо за соответствующие законодательные решения.

Выбор инструментов платежей станет еще шире за счет цифрового рубля. Пока мы продолжаем наш пилот, расширяем количество участников, виды операций. С сентября следующего года все клиенты крупных банков смогут при желании открывать счета цифрового рубля, переводить безналичные рубли в цифровые рубли и обратно. Подчеркну: при желании, потому что использование цифрового рубля должно быть и будет абсолютно добровольным.

Вместе с Минфином и Казначейством, вместе с регионами мы готовимся к внедрению цифрового рубля в бюджетной сфере. Недавно провели успешный эксперимент с выплатами в цифровых рублях по контрактам на капитальное строительство, где критически важен контроль за целевым расходованием бюджетных средств. В чем здесь преимущество платформы цифрового рубля? Наши технологии позволяют на уровне программы устанавливать, кому и за что может быть совершена оплата – конкретному подрядчику, конкретным субподрядчикам, за бетон, на зарплату сотрудникам и так далее. Можно и установить, в какой момент должна происходить оплата – например, при получении из госсистемы подтверждения о приемке работ.

Думаю, в бюджетном процессе цифровой рубль будет очень востребован, и на региональном уровне тоже.

Спасибо регионам-первопроходцам – Татарстану, Чувашии, Ростову, с которыми мы протестировали целевые выплаты. Коллеги убедились, что цифровой рубль позволяет экономить на администрировании бюджетного процесса, не говоря о том, что происходят мгновенные зачисления. Всем региональным и местным бюджетам операции в цифровых рублях станут доступны в 2027 году. Но, я думаю, уже сейчас нужно смотреть, какие операции эффективно было бы проводить с цифровым рублем.

Цифровая инфраструктура – это та сфера, где мы самым тесным образом работаем вместе с Минцифры и Правительством, создаем сервисы на стыке с Госуслугами. Хороший пример – социальный счет и социальный вклад. Это новшество этого года, и спасибо вам за поддержку этой инициативы. Мы бы не смогли реализовать этот сервис, если бы не было взаимодействия Госуслуг с банками. Банки могут убедиться, что человек подходит под критерии, установленные законом. А человеку не нужно собирать справки, достаточно нажать кнопку на Госуслугах и оформить такой вклад. Думаю, со временем этот инструмент станет пусть небольшим, но тем не менее подспорьем для людей с невысокими доходами.

Наша задача – чтобы финансовый рынок был не просто технологичным и развитым, но и чтобы права потребителей надежно были защищены. И Совет Федерации разделяет этот подход, причем на практике, а не на уровне деклараций.

Но мы понимаем, что никакие правила, никакие изменения не сыграют большой роли, если нарушители ничем не рискуют. Я уже не раз поднимала эту тему – штрафы для банков. Если сравнивать штрафы для банков сейчас с выгодой, которую они получают при нарушении прав потребителей, эти штрафы просто копеечные. А они должны быть соразмерны и нарушениям, и банку. И тогда и крупный банк тоже несколько раз подумает, прежде чем нарушать эти правила. Банки считать деньги хорошо умеют. И такие же штрафы, как мы предлагаем сейчас, некоторые говорят, что они непомерные, но они уже 10 лет эффективно действуют при нарушениях антиотмывочного законодательства. На мой взгляд, они отлично работают. Надеюсь, что и в сфере защиты прав потребителей, а это не менее важно, будет такой же сдерживающий фактор, и спасибо сенаторам, которые работают над этим законопроектом.

Еще одна тема, по которой мы в постоянном контакте с Советом Федерации, – это предотвращение закредитованности. Здесь три направления. Первое – законодательные гарантии для заемщиков. Второе – ограничение долговой нагрузки. Третье – борьба с нелегальными кредиторами.

По развитию законодательных гарантий сделано немало. Упомяну только закон о кредитных каникулах для малых и средних предприятий. Эта страховка придает больше уверенности бизнесу.

Для граждан право на кредитные каникулы уже действует давно. Мы хотим его сейчас дополнить комплексным урегулированием задолженности. Когда у заемщика есть кредиты и займы, выданные разными банками, разными микрофинансовыми организациями (а это не редкость), у него должна быть возможность получить отсрочку, не обращаясь и не ходя по каждому отдельному кредитору. Есть поручение Президента, и законопроект недавно внесен в Думу. Надеемся и на вашу поддержку.

Далее, это принятые законы о рассрочке. Мы долго их обсуждали, и хорошо, что у покупателя в рассрочку появляется защита прав, и этот пробел в законодательстве наконец закрыт.

Но нам нужно урегулировать и покупку в рассрочку жилья. Мы вместе с Правительством здесь работаем, и, надеюсь, также будут надежно защищены права потребителей.

Потому что рассрочка – это тот же кредит. И считаем, что деньги продавцу квартиры должны зачисляться только после того, как квартира оформлена в собственность гражданина. Чтобы не было никаких злоупотреблений. До этого деньги должны лежать на счете эскроу, так же, как сейчас это происходит с ипотекой.

Наконец, как и с обычной рассрочкой, данные о сделке должны передаваться в бюро кредитных историй. Если мы хотим, чтобы банки ненароком не доводили людей до банкротства, у них должна быть возможность оценивать всю долговую нагрузку гражданина, в том числе сколько он должен по рассрочке. Сейчас банк выдает кредит, не зная о рассрочке по недвижимости, а это могут быть большие суммы.

Это важно, чтобы уменьшать долю кредита заемщикам с высокой долговой нагрузкой. Вот по потребительскому кредитованию мы за 2 года снизили такие кредиты людям уже с высокой долговой нагрузкой почти в 3 раза, сейчас это 21%, а когда-то было в 3 раза больше. «С высокой долговой нагрузкой» – это когда человек больше половины своего дохода тратит на обслуживание кредита. И мы считаем, что это нужно и в других сферах вводить.

Еще одна тема, которую я хочу обсудить, которая всегда в центре вашего внимания, – микрофинансовые организации. Сейчас готовится законопроект ко второму чтению, который, на наш взгляд, будет еще больше наводить порядок в этом секторе.

Мы двигаемся последовательно, чтобы не привести к рассвету черных кредиторов. К сожалению, нелегалов хватает на финансовом рынке. Мы за 3 квартала этого года выявили почти 5800 финансовых пирамид, черных кредиторов, других нелегальных компаний и проектов. Мы активно помогаем правоохранительным органам с ними бороться, в том числе мы инициируем блокировку сайтов нелегалов и мошенников (более 16 тыс. сайтов было заблокировано за 9 месяцев этого года).

Не менее острая проблема – телефонное мошенничество. За короткое время благодаря поддержке законодателей мы серьезно пополнили арсенал наших мер. Есть самые позитивные сигналы, пусть они первые – это снижение жалоб на телефонных мошенников. За 9 месяцев этого года они снизились на 15%. Но нам надо посмотреть, действительно ли устойчивая эта тенденция, пока судить рано, это лишь первая ласточка.

С марта работает механизм самозапретов на кредиты, мы тоже с вами обсуждали. Надо сказать, что механизм оказался очень востребованным. Этой опцией воспользовались уже почти 17 млн человек.

Самозапрет – это хорошая страховка, но для этого все равно человеку нужно пусть минимально, но действия совершить. С сентября появился механизм, который срабатывает автоматически. Это период охлаждения перед выдачей крупных кредитов и займов. То есть кредит одобрен, но, прежде чем деньги поступят, чтобы это не было под влиянием мошенников, дается период охлаждения. Посмотрим, как он работает, он действительно только начал работать.

Также с сентября под защитой от мошенников находятся операции по снятию наличных денег в банкоматах. Банки по заданным нами критериям проверяют, не находится ли человек под воздействием, не снимают ли деньги мошенники, и, если поведение человека нетипично, банки могут вводить лимиты на выдачу наличных в банкомате. Здесь, конечно, очень важно отслеживать, как эта норма работает, чтобы не было неоправданных препятствий для добросовестных.

И последнее, что хотела бы сказать в этом контексте: атака мошенников всегда идет в два этапа – сначала человеку поступает звонок, потом следует вывод денег. Банки уже научились, продолжают работать над тем, чтобы приостанавливать подозрительные переводы. Если они этого не делают, то несут ответственность, возмещают похищенное. Если не соблюдают установленные антифрод-процедуры. На наш взгляд, операторы связи, конечно, должны быть в таких же условиях, потому что они тоже могут отслеживать все это. Они должны выстроить четкий и единый алгоритм действий, разработать перечень признаков, по которым можно определить мошеннические звонки. И нести свою ответственность, если хищение все-таки происходит. Этот вопрос – один из ключевых в пакете законопроектов «Антифрод 2.0», над которым работает сейчас Правительство, и мы в своей части тоже в этой работе участвуем. На наш взгляд, это очень важно для того, чтобы реально переломить тенденцию и достичь результата в борьбе с мошенничеством, от которого страдают многие наши граждане.

Пожалуй, это главное, о чем я хотела бы сказать в своем выступлении. Аспектов работы много, и было много вопросов, которые мы от вас получили. Мы на все эти вопросы письменно ответили, надеюсь, смогли разъяснить, но готовы, конечно, не только на заседаниях, но и в постоянном режиме, как это и сейчас происходит, быть в контакте и отвечать на вопросы. И спасибо большое за ваши предложения, потому что они позволяют нам вырабатывать более эффективные, взвешенные решения.

Благодарю вас за внимание и с удовольствием отвечу на ваши вопросы. Спасибо!